Осуществляя геополитические интересы Российского государства на Дальнем Востоке (которые может так четко и ясно они не осознавали), забайкальские казаки в 50-е годы XIX века начали осваивать и заселять Приамурский край. По распоряжению генерал-губернатора Восточной Сибири графа Н.Н. Муравьева, проведя в 1854-58 гг. 3 сплава, забайкальские казаки основали с1855 по 1862 гг. в Приамурском крае 96 станиц и поселков: из них 67 на Амуре и 29 на Уссури. Всего было переселено 16,4 тысячи казаков и причисленных к войску (штрафованных). Это позволило 29 декабря 1858 года образовать Амурское казачье войско. Казаки, переселенные на берега Уссури, были выделены в Уссурийский пеший казачий батальон, и на территории Приморской области в 1858 году был создан округ Уссурийского пешего казачьего батальона, до 1884 года входившего в состав Амурского казачьего войска.		Всего в Приморскую область с 1858, по 1862 год был  переселен  5401 казак. Станицы были расположены вдоль недавно официально установленной русско-китайской границы. Айгуньским договором (16(28) мая 1858 г.) между Россией и Китаем, подписанным Н.Н. Муравьевым и уполномоченным цинского правительства князем И Шанем, была закреплена территория от р. Аргуни до устья Амура по левому берегу за Россией, а по правому до р. Уссури за Китаем. Территория между р. Уссури и морем осталась не разграниченной и была признана находящейся "в общем владении" обоих государств. Тяньцзинский договор от I июня того же года обязывал исследовать и определить "граничную черту" по оставшимся неразделенными территориям. Через 2 года, 2(14) ноября I860 года в Пекине русским посланником И.П.Игнатьевым и цинским уполномоченным князем Гуном подписан Пекинский трактат.

Этим трактатом были окончательно определены границы между Россией и Китаем, а также взаимоотношения между двумя государствами.
    Первая статья трактата определяла, что установленная ранее граница до устья р. Уссури далее идет по р. Уссури и р. Сунгачи до озера Хинкай (Ханка), "затем граничная между двумя Государствами линия от истока р. Сунгачи, пересекает озеро Хинкай и идет к р. Бэлэнхэ (Тур),от устья же сей последней, по горному хребту, к устью р. Хубиту (Хубту), а отсюда по горам, лежащим между р. Хуньгун и морем до р. Ту-мынь-дзян. Граничная линия упирается в р. Ту-мынь-дзян на двадцать китайских верст (Ли) выше впадения ее в море". Итак, казакам, как первым россиянам, поселившимся в Уссурийском крае, предстояло не только оборонять закрепленные за Россией земли, но и осваивать их, обустраивать на долгие века и налаживать взаимоотношения с местным населением. А край был малонаселенным, глухим и необжитым. Для характеристики привожу выдержку из статистического отчета "Приморье" общеземской организации за 1906'год под редакцией князя Г.Львова.
     "По Пекинскому трактату окончательно перешла к России громадная пустынная территория почти в миллион квадратных верст. По вновь приобретенной стране бродило совершенно ничтожное количество инородцев – гольдов, гиляков, орочонов, тазов, нигидальцев, занимавшихся охотой и рыбною ловлей. В общей сложности их было, вероятно, не более 2000 душ. В Уссурийском крае жили отдельными  фанзами в лесах и горах китайцы (мандзы) -охотники, искатели золота и лечебного, драгоценного корня женьшень. Мандзы для прокормления вокруг фанз распахивали землю, культивировали огородные и полевые растения. Таких фанз насчитывалось в Уссурийском крае к I860 году до 300. Корейцы иммигрировали позднее, в I860 году в пределах Приамурья их не было вовсе". (Статистический отчет "Приамурье", М., 1909.).
     По другим источникам, полученным, например Висленовым в 1878 – 1879г. касающихся Южно-Уссурийского края, оседлых китайцев в I854-I858г.г. было 196 человек. По данным специальной переписи цинских подданных, проведенной в Приморской области в 1909 году, проживающих оседло до I860г. на Ольгинском участке Южно-Уссурийского края зарегистрировано 4 китайца, на Суйфунском - 4, на Посьетском участке I китаец (т.8; оп.1; д.665;л.7-22). Резкое уменьшение численности китайцев по сравнению с данными переписи Висленова, проведенной в 1879 году, возможно, было связано с восстанием ихэтуаней, которое вызвало отток китайцев из России на родину. По данным И.П. Надарова, в I860 году в Уссурийском крае находилось 872 китайца. В 1912 году В.В. Граве писал, что 1858 и I860 г.г., когда в Приамурском крае официально было проведено размежевание и установлена граница в Приморской области, по притокам р. Уссури проживало около 900 оседлых китайцев, кроме того, по области бродило до 2-3 тысяч промысловиков. Таким образом, на момент установления границы, в Уссурийском крае оседло проживало в среднем от 700 до 900 китайских подданных.
Резкое увеличение численности китайцев наблюдается с 1870 года. В 1870 году она возросла в два раза и составила 1797 чел. По переписи 1897 года только в Уссурийском крае находилось 20880 человек. В 1910 году в Приморской области насчитывалось 61429 чел. (в т.ч. во Владивостоке - 28591 чел.). Нет возможности подробно анализировать причины столь резкого увеличения китайского населения, но оно в конечном счете было связано с экономическим освоением Южно-Уссурийского края и военно-политическим укреплением Российского государства на юге Дальнего Востока.
     На этом вопросе я останавливаюсь подробно, потому что практически уссурийским казакам по служебным, хозяйственно-экономическим и даже бытовым вопросам  приходилось в основном строить взаимоотношения с китайским населением как проживающим на сопредельной территории, так и находившимся на территории Уссурийского края. Гораздо в меньшей степени это относилось к корейцам и даже тамошнему населению. Это исходило, прежде всего, из специфики географического расположения казачьих станиц и поселков, и в целом территории УКВ. При образовании УКВ (26 июня 1889 г.) в составе Приморской области была создана особая административная единица - округ Уссурийского казачьего войска. На I января 1913 года на территории УКВ  насчитывалось 76 станиц и поселков. Самым северным был пос. Казакевичевский (основан в 1858 г.) на р. Уссури, сейчас территория Хабаровского края. Самый южный - пос. Монакинский (основан в 1912 г.) на р.Янцзыгоу в Полтавском станичном округе. Все станицы и поселки были расположены вдоль границы, только на севере, благодаря "отводу Духовского", в 1894 году казачьи земли уходили в тайгу Сихотэ-алинского хребта, где соприкасались с территориями, населенными гольдами, гиляками, орочонами. По площади территория округа равнялась 72482 кв. верстам.
     Для сравнения: площадь всей Приморской области составляла I млн. 644176 кв. верст, из них на 8 остальных округов (с 1902 года уездов) приходилось: Южно-Уссурийский уезд - I16874 кв. верст; Хабаровский - 212325 кв. верст; Удский - 47000 кв. верст; Петропавловский - 344692 кв. версты; Охотский - 158365 кв. верст Гижигинский - 185348 кв. верст; Анадырский - 458476 кв. верст; Командорские острова - 1524 кв. версты. ("Обзор Приморской области за 1906г." Владивосток 1907, С. 1-2)
     Правовая основа регулирования взаимоотношений казачьего населения с приграничным населением сопредельных территорий определялась, прежде всего, паспортно-визовым режимом.
     Китайское население, находившееся во второй половине XIX века на русском Дальнем Востоке, можно разделить на 2 категории.
     К I категории относились китайские подданные, оказавшиеся к моменту присоединения края к России на территории Приморья или по каким-либо причинам отнесенные к таковым. На таких китайцев распространялось положение Пекинского договора I860 года. Им выдавались бессрочные виды на жительство, которые давали право на проживание и занятие полезным трудом в крае. Эти китайцы, хотя и состояли в цинском подданстве, должны были подчиняться российским законам и распоряжением русской администрации. На землях УКВ китайцы и корейцы данной категории не проживали, т.к. они не имели права на владение войсковыми землями. Земли им предоставлялись из расчета 17 десятин на I взрослого мужчину, из которых 14 были пригодны для распашки, на территории Приморской области.
     Ко II группе причислялись прочие китайские подданные, которые прибывали в Приморье после заключения Пекинского договора, китайские отход-ники (приехавшие на заработки), подчинялись общим для всех иностранцев правилам въезда и проживания на российской территории.
     Правила устанавливали:
     Переход государственной границы из Манчжурии в Приморье и обратно должен совершаться только в местах расположения таможенных пунктов, находившихся в станицах и поселках - Красносельском, Полтавской, Хуньчуньском, Казакевичевской, Козловской, Графской, а также в Хабаровке (с 1893 г. Хабаровск), а морским путем - в с.Новокиевском, Владивостоке, с. Владимиро-Александровском, пос. Ольга и Николаевске - на - Амуре.
     Виза в национальном паспорте давала право проживания и неоднократного перехода границы в течении месяца. По истечению этого срока китайцы обязаны были на основе визированного паспорта получить русский билет на жительство, действительный в течении года. Билеты выдавались в городах полицмейстерами, в округах - начальниками округов и участковыми приставами, в округе УКВ - станичными атаманами по месту расположения установленных пунктов для перехода границы. По истечении года обязаны обменять на новый билет с тем же сроком пребывания. Естественно, за все взимался денежный сбор.
     С китайских подданных, не имеющих ни паспортов, ни билетов, взимался штраф 5 рублей и выдавался билет на год, при условии, если русские власти не считали их подозрительными или бродягами. Последних выдворяли за границу, если они не совершили никаких преступлений. Обо всех лицах, не имеющих китайских паспортов, сообщалось пограничному комиссару для запроса таковых у китайских властей. Пограничный комиссар в Южно-Уссурийском крае находился в с. Новокиевском (п. Краскино). До I904-05 г.г. (Русско-японская война) он совмещал еще и должность консула в Кенгхыне, ему предоставлялось право визировать паспорта корейцев.
Китайцам и другим иностранцам запрещалось приобретать землю в Амурской и Приморской, областях. Запрещалось селиться в пограничных с Китаем областях. (Постановление кабинета министров от 22 ноября 1886 г.)
     Хозяйственно-экономическая деятельность и торговля регулировалась следующими основными документами:
     Айгуньский договор разрешал взаимную пограничную торговлю проживающих по р.р. Уссури, Амуру и Сунгари подданных обоих государств.
     По Пекинскому договору разрешалась свободная и беспошлинная меновая торговля на протяжении всей приграничной линии подданных России и Китая. Местные пограничные начальники должны были оказывать особое покровительство этой торговле и людям, ею занимающимися.
     "Правила для сухопутной торговли между Россией и Китаем", подписанные на правительственном уровне в 1862 году, на 3 года и подтвержденные затем в 1869 году, установили беспошлинную торговлю на расстоянии 50 верст по обе стороны русско-китайской границы.
     Петербургский договор 1881 года подтвердил все статьи о "Правилах русско-китайской торговли на Дальнем Востоке", которые были зафиксированы в прежних договорах.
     К концу XIX века приграничная сухопутная торговля являлась основной формой экономических отношений русского населения Дальнего Востока и Манчжурии. Она, особенно в начальный период освоения края, играла исключительно важную роль. Первые поселенцы - казаки, военные, крестьяне, служащие, чиновники - нуждались в самых насущных предметах личного и хозяйственного обихода. Казаки получали из Манчжурии табак, чай, просо, хлеб, сбывая, в свою очередь сукно, ткани. Китайцы охотно приобретали меха, посуду, серебро в монетах и изделиях.
     Установленный в приграничной полосе режим порто-франко (режим беспошлинной торговли), наряду с положительными моментами способствовал развитию контрабанды, которую китайские купцы широко использовали в своей деятельности. Ежегодно контрабандная утечка золота в Манчжурию в конце XIX века равнялась 100 пудам (что составляло 1344 тысячи рублей). Стоимость контрабандного вывоза пушнины и других товаров (кроме золота) равнялась приблизительно 1,5-2 миллиона рублей. А на территорию Дальнего Востока из Манчжурии контрабандой доставлялась китайская водка ханшин и опиум. В Приморскую область в основном ввоз шел по р. Сунгари. Например, в 1645 году в Приморскую область было завезено 4 тысячи пудов опиума на сумму до 800 тысяч рублей. Контрабанда спирта из Приамурья в Китай в 1909-10 г.г. оценивалась приблизительно в 4 млн. рублей.
     В 1913 году Российское правительство продлило Петербургский договор (1881 г.) на 10 лет, исключив статью, предусматривающую беспошлинную торговлю в пределах 50-верстной приграничной полосы. ("История Северо-Восточного Китая XVII-XXвв." Владивосток 1986г.)
     Исходя из своего функционального предназначения, имеющихся правовых положений и используя богатейший исторический опыт и традиции, накопленные российским казачеством за многовековую историю охраны, обороны у освоения окраинных территорий государства российского, и строили свои отношения казачье население и должностные лица УКЗ со своими соседями и инородцами.
     Одной из основных задач казаков уссурийского пешего казачьего батальона, а затем и УКВ являлась охрана границы и пресечение попыток отрядов хунхузов ее перехода и борьба с ними. Но, вдаваясь в анализ такого социального явления, как хунхузничество, зародившееся в Манчжурии в период заселения ее китайцами, достаточно сказать, что для российских подданных они являлись шайками грабителей и разбойников. Хунхузы в Уссурийском крае делились на приходящих из Манчжурии и местных. Первые не заходили далеко вглубь края, а в основном действовали в прибрежном районе залива Петра Великого, на Посьетском участке, по долинам рек Суйфуна и Уссури, в полосе железной дороги. После набегов, боясь преследования казачьих отрядов и местных воинских команд, они уходили в Манчжурию. Местные хунхузы состояли в основном из провинившихся и изгнанных из китайских общин лиц, авантюристов, стремившихся к легкой и быстрой наживе и неудавшихся отходников. Им легко было скрываться среди оседлого китайского населения или в китайском квартале Владивостока. (Для справки: в 1910 году в китайском квартале г. Владивостока проживало свыше 50 тысяч китайцев, из которых более 40 тысяч не имели определенного жительства)(В.В. Граве "Китайцы, корейцы и японцы в Приамурье" СПб, 1912, вып.2, С.125).
     Эти банды оперировали в глубине территории края, не заходя на земли УКВ. Так, например, в 1906 году отряд хунхузов в составе 80 человек действовал в окрестностях залива Ольги. В 1907 году примерно такая же банда оперировала в долинах рек Фудзин и Сучан. В 1906 году хунхузы совершили нападение на с. Шкотово.
     В первые десятилетия государственной службы по охране и обороне границ тактика уссурийских казаков в борьбе с хунхузами состояла в организации преследования и разгрома банд по факту совершенного преступления и получения соответствующей информации. Известный пример из истории края - разгром отряда хунхузов в 1868 году. Изгнанные с острова Аскольд, китайские золотодобытчики занялись грабежом. Был уничтожен русский пост в заливе Стрелок, сожжены селения Шкотовское и Никольское. В районе п. Дубининского бандиты были встречены полусотней уссурийских казаков во главе с командиром казачьего батальона, войсковым старшиной  Марковым. Несмотря на то, что хунхузов было вдвое больше, и они имели хорошее вооружение, казаки разгромили банду.
     В последующие десятилетия стала браться на вооружение и другая тактика. Она заключалась в том, что через своих информаторов из числа жителей китайского населения на сопредельной территории казакам поступала информация о готовящихся набегах хунхузов. Она передавалась атаману станицы или поселка, и принимались соответствующие меры по встрече "нежеланных" гостей. Такая тактика стала возможной и выработалась уссурийскими казаками только при условиях установления добрососедских, дружественных отношений с населением противоположной стороны. И такие отношения устанавливались. Основой их были, прежде всего, хозяйственно-экономические и торговые связи, совместная заинтересованность в поддержании общественного порядка и спокойствия населения, сотрудничество в борьбе против хунхузов, в те традиции и обычаи, которые были выработаны у казаков в процессе длительного опыта общения с пародами граничащих с Россией государств.
     В качестве примера использования такой тактики можно привести события имевшие место осенью 19I5 года в ст. Полтавская. Казачьим разъездом был перехвачен караван с крупной партией оружия, следовавший в Китай для вооружения местной банды хунхузов. Оружие и боеприпасы временно хранились в здании станичного правления, контрабандисты - в сторожке. Банда, насчитывавшая около 300 человек, решила напасть на ст. Полтавскую, завладеть предназначенным ей оружием. Хунхузы рассчитывали на внезапное нападение и на отсутствие основной массы казаков, которые ушли на фронт. Станичный атаман, старший казачий урядник Василий Шереметьев, получив соответствующую информацию, стал принимать меры по обороне станицы. Срок нападения намечался через сутки. Ввиду военного времени, получить экстренную помощь не было возможности, так как по всей границе было напряженное положение. Атаман и правление могли рассчитывать только на свои силы. А особых сил практически не было. В станице оставались молодые казаки приготовительного разряда (16 - 19 лет), не призванные на строевую службу по состоянию здоровья и находящиеся в запасе, а также женщины и дети. Установка атамана и станичного правления была такова: ввести в заблуждение противника, показав, что в ближайшие сутки нападение не ожидается и станица продолжает жить своей размеренной повседневной жизнью. Указания атамана четко выполнялись. Что отличало казачье население от крестьянства, так это дисциплинированное исполнение, сложившееся веками в казачьей среде. Ночью станичники не спали. В каждой избе, на чердаках, крышах амбаров, конюшен, у подворотен были засады вооруженных молодых казаков, стариков и казачек. Хунхузы, видя, что вечером молодежь устроила вечерки (гуляния), кое-где в избах слышались песни, уверовали в беспечность казаков и рассчитывали на легкую и скорую расправу, планируя сжечь станицу. Во второй половине ночи, разделившись на три группы, банда повела наступление на центральную площадь, где располагалось станичное правление. Позволив втянуться двум группам на площадь, казаки начали бой. Хунхузы оказались под огнем двойного кольца: внутреннего - со стороны церкви и правления и наружного со - стороны дотов, окружавших площадь с храмом. Бой был коротким, в течении 30 минут все было кончено. Потеряв убитыми и ранеными до 70 человек, хунхузы в панике бежали в направлении речки Санчагушки. С рассветом станичный атаман во главе взвода казаков-допризывников начал преследование банды, направлявшейся в сторону Корфовки. Чувствуя преследование, хунхузы, минуя пос. Корфовский, быстро уходили вдоль границы. Километрах в 4-х за пос. Корфовский в пади Сенной движение банды было задержано группой молодых казаков пос. Николо-Львовского во главе с поселковым атаманом, урядником Алексеем Ефтеевым, вышедшим на подмогу полтавчанам.
     Небольшая группа казаков сдерживала движение банды до прибытия погони. Настигнув хунхузов, казаки сходу завязали бой, в ходе которого около 60 человек было порублено и взято в плен. Потери среди казаков насчитывали двух легко раненых и  тяжело раненого в область живота урядника А. Ефтеева. Поселковый атаман, спасая молодого казака, пошел в рукопашную с группой хунхузов. По пути следования в госпиталь ст. Гродековской он скончался.
     Основные формы хозяйственно-экономических взаимоотношений с населением сопредельного государства помимо приграничной торговли были следующими:
     - сдача в аренду китайцам и корейцам, а также лицам невойскового сословия, предоставленного земельного пая на срок юртового передела, но не более как на шесть лет, причем арендная плата может быть получена владельцами не более чем за один год вперед;
     - сдача станичными и поселковыми обществами в арендное содержание посторонним лицам под устройство дозволенных заведений и других предприятий свободных усадебных мест. В этом случае обязательно должно быть выяснено,  достаточно ли остается у общества земель с отдачей данного участка и как отразится это на хозяйстве общества.
     Отдача общественных участков совершается не иначе как по решению поселковых и станичных сборов (кругов) с участием 2/3 домохозяев;
     - сдача казаками в аренду своего дома или построек. Лица, арендующие земли и ведущие свое хозяйство, могут пользоваться общественными землями и угодьями для выпаса скота, заготовки сена, дров только за арендную плату.
     Казаки и станичные, поселковые казачьи общества довольно широко пользовались практикой сдачи в аренду земель и угодий т.к., обладая большими паями, поднять и использовать все земельные угодья в т.ч. пригодные под распашку, казаки зачастую не могли в силу прежде всего государственных обязанностей по несению воинской (строевой) и пограничной службы. Общий срок службы, определенный Уставом о воинской повинности в казачьих войсках, принятым в 1875 году, был определен в 20 лет. К тому же, при поступлении на службу, казак должен был быть полностью экипирован, в т.ч. со своим строевым конем. Государство выдавало только винтовки. Строевой конь стоил, к примеру, в 1894 году до 500 рублей, тогда как корова - 25-75 рублей, рабочая лошадь - 150-200 рублей.
     Доходы от аренды войсковых земель по Войску, к примеру за 1900 год, составляли 1739руб. 95 коп. Из них с участков, отведенных под мукомольни и другие промышленные заведения - 1016 руб. 60 коп.
     Подесятинная плата за аренду войсковых земель - 391 руб. 22 коп. С участков, отведенных под каменоломни - 330 руб.13 коп. Самые большие доходы от войсковых капиталов Войско получало с процентов на суммы, находящиеся в ценных бумагах в Казачьем земельном банке I3I6I руб. Китайцы и корейцы на арендуемых землях в основном занимались огородничеством. Выращиваемые огородные культуры (капуста, картофель, помидоры, огурцы, лук, чеснок и т.п.) они сбывали в городе. Отсюда еще одна форма сотрудничества с казаками - извоз. Китайские купцы, переходя границу, земледельцы широко использовали извоз, сотрудничая с казаками. Цена за 1 пуд груза колебалась от 1,5 до 2 рублей. Но для китайских купцов важно было еще иметь постоянных, надежных в этом деле партнеров. Ездить было небезопасно. А казаки, помимо того, что были профессионально подготовленные люди, еще обладали высокими морально-психологическимикачествами. С детства воспитанные в казачьих традициях, них понятия чести, достоинства, порядочности, ответственности, уважения к представителям других наций и вероисповеданий являлись для них не отвлеченными моральными категориями. Отсюда завязывались на долгие годы личностные дружественные отношения. Далеко не редкость, что многие уссурийские казаки хорошо понимали и говорили на китайском языке.
     Довольно интересно проанализировать и влияние земледельческой культуры китайцев и корейцев на культуру русского землепользования. Если коротко, то восточная культура землепользования была направлена на интенсивное использование земли, а русская - на экстенсивное. Много переняли казаки у китайцев в земледелии. Научились выращивать сою, бахчевые культуры, кукурузу, сеять чумизу, которая использовалась как для еды, так и для скота. Станичными правлениями для общественных нужд закупалась соя. В ст. Полтавской, например, имелся небольшой маслобойный завод, содержавшийся за счет станичной казны, где работали китайцы. На нем вырабатывалось соевое масло и жмых. Китайцы использовали казачьи мельницы для помола зерна. В той же ст. Полтавской имелась частная паровая вальцевая мельница с крупорушкой, принадлежавшая отставному казачьему полковнику В.Шестакову. Она обслуживала все семь казачьих поселков Полтавского округа в т.ч. китайских и корейских арендаторов. В 1913 году В. Шестаковым завезена и оборудована на мельнице первая динамо-машина, освещавшая не только мельницу и усадьбу, но и станичное правление. В дальнейшем планировалось электрифицировать всю станицу. Но I мировая война помешала этому плану.
     Еще одна форма сотрудничества, частично уже освещенная, имела место в казачьих хозяйствах. Это наем китайских и корейских сельскохозяйственных работников, который практиковался и на казачьих предприятиях. В частности, на Константиновской угольной шахте (между ст. Полтавской и пос. Константиновским), расположенной на территории войсковых земель, работали китайцы. Перед I мировой войной начали прокладывать узкоколейку к шахте от ж.д. ст. Галенки, но успели довести до с. Чернятино, с началом войны работы были прекращены и планом войскового правления по разработке угольных залежей не суждено было сбыться. Наемных китайских работников в казачьих хозяйствах широко использовали, особенно в сезонные периоды с/х работ. Отношения между хозяевами и работниками были хорошие, как правило, ели за одним столом, оплата была справедливая, поэтому бедные китайцы охотно использовали возможности для заработков в казачьих хозяйствах. Это тоже формировало добрососедские отношения по обе стороны границы.

    Особенности бытовых отношений.
     На основе завязывающихся различных форм хозяйственных, торговых и прочих отношений складывались межличностные связи и отношения. Добрососедские отношения проявлялись в совместном праздновании русских, православных и китайских праздников и обычаев, таких как празднование Рождества, Нового года. Китайцы приходили в гости к своим знакомым казакам, казаки ходили праздновать китайский Новый год. Особых проблем посещения знакомых с сопредельной стороны не было, граница в этом плане была больше условной, все посещения были под контролем местного казачьего населения и местного начальства.
     Конечно, не все было так радужно, и на местном уровне возникали конфликты, разборки. Были случаи воровства скота, сена, использование сенокосных угодий другой стороной. Отмечались случаи контрабандного провоза спирта казаками на сопредельную территорию и сбыта его через своих знакомых. Нередко возникали споры по рыбной ловле на р. Уссури, оз. Ханка. Конфликты разбирались атаманами и станичными правлениями или через пограничного комиссара Южно-Уссурийского края. Такие примеры можно найти в архивных фондах Государственного и архива Приморского края.
     Но восприятие понятия "желтой опасности" на местном уровне было отлично от официальной точки зрения Москвы и Санкт-Петербурга. Проблема анализа вопроса "желтой опасности" интересно и актуально как в прошлом, так и в настоящем, но этому надо посвящать отдельное выступление.

Август 2000 г.

В.Д. ИВАНОВ и О.И. СЕРГЕЕВ, Институт истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН