Стали вызывать свидетелей.  Одного за другим в зал суда привели почти весь преподавательский состав ГДУ (Георгиевский, Половинкин, Строгий, Огородников, Невский, Вологдин, Иольсон, Лысогорский, Дорман, Иванов и др.). Профессор Овсянников, прошедший через ужас  НКВДских застенков, позднее  рассказал, что ему "не давали книг и работы, сидел в одиночке. Когда узнал на  предварительном следствии, что Арсеньев обвиняется в шпионаже и вредительстве,  пришел в ужас. Не повлияло на него и выселение из квартиры, лишения права  голоса, исключение из института и др. От своего мнения он не отказался и после этого. Правда, он считал, что произвол следствия является результатом неправильных действий отдельных лиц, а советская власть здесь не причем». Детская наивность интеллигенции той поры!

    Бывший председатель Южно-Уссурийского отделения Русского  географического общества А. З. Федоров  говорил, что следователи ОГПУ Молотов и  Колобов допрашивали его подряд 78 часов, меняясь друг с другом. Чекисты сказали, что "спать ему не дают за плохое поведение на допросе. Об Арсеньеве у него осталось  хорошее впечатление. Ему известно, что  Арсеньев писал доклад соответствующим  инстанциям о японской агрессии и  необходимости укрепления границ ДВК. Этот  доклад им был написан после возвращения из Японии".
    Как бы то ни было, но на заседании Военного трибунала всем стало ясно, что обвинение ОГПУ НКВД против арестованных развалилось, как карточный домик. Государственный обвинитель Блауберг был вынужден взять слово: «В процессе судебного следствия  показания вызванных в суд свидетелей внесли новые моменты в характеристики обвиняемых и их деятельности. Они теперь требуют документальных доказательств. Кроме того, для оценки представленных суду научных работ обвиняемых необходимо заключение компетентных  лиц.  Необходимо также восполнить  недочеты расследования в судебном заседании.  Поэтому представляется возможным просить суд на основании ст. 398 УПК, направить дело на доследование». 28 марта 1935 г. обвиняемые Козлов А.И., Овсянников В.Ф., Соболев С.Л., дав подписку о невыезде, были освобождены из-под стражи, дав подписку о невыезде.

    Доследование было поручено начальнику отделения Айзику Ореловичу Кацу, одному из авторов дела «Автономная Камчатка». После проведенного доследования 22 ноября 1935 г. составили новое обвинительное заключение, гласившее: "Учитывая, что данных, добытых следствием, для рассмотрения дела в Военном трибунале не  достаточно, дело направить Военному прокурору ОКДВА на заключение и в Особом  Совещании при НКВД  СССР - на рассмотрение". "Тройкой" ПП ОГПУ, возглавляемое Дерибасом,  В.И.Огородников и В.М.Савич были приговорены к десяти годам исправительно-трудовых колоний. А.Д.Батурин* и В.А.Зайцев были расстреляны. 31 января 1936 г. Особое Совещание НКВД СССР зачло Арсеньевой М. Н. в наказание предварительное содержание ее под стражей с 1 апреля 1934 г. по 3 октября 1935 г. Появилось на свет и заключение о ее снятии с работы как "антисоветского элемента и политически-неблагонадежную" с лишением паспорта. Выйдя на свободу, М.Н.Арсеньва уехала в Москву к родственникам. Там она рассказала, что благоприятному исходу ее дела было решение Гамарника.
    Надо отметить и еще об одном факте - это уничтожение целого научного направления, издания Энциклопедии Дальневосточного края (ЭДВК). В конце 20-х годов, наподобие  Советской Сибирской энциклопедии в Новосибирске, в Хабаровске была создана группа, которая собрала группу ученых, которые стали писать статьи для дальневосточной энциклопедии. Судя по словнику, который был отпечатан массовым тиражом, можно отметить масштабность этого издания. Многие ее авторы были арестованы, находились под следствием или были высланы из Дальнего Востока. Все это парализовало работу энциклопедии. В верстке остался первый том, два других в машинописных рукописях (ГАХК. Ф. 537 (ЭДВК). Оп. 1).